Пиранья. Озорные призраки - Страница 59

– Да что вы! Всего-навсего проводит его до дома и отправится восвояси. О н а одна в квартире, вы это тоже учитывайте.

– Обязательно, – сказал Мазур не без некоторой брезгливости. – Спасибо, Хью, что бы я без вас делал... Всего наилучшего!

Он вылез, захлопнул за собой крохотную дверцу. Задумчиво насвистывая, вернулся в дом. Гвен ждала его на том же месте.

– Послушай, – сказала она решительно. – Надо поговорить.

Мазур тоскливо вздохнул про себя: всякий раз, как с ним здесь собирались поговорить, означало это очередные жизненные хлопоты и новую порцию грязных тайн. Единственным приятным исключением оказалась принцесса, да еще мистер Джейкобс разве что...

– Ладно, – сказал он. – Пошли. Ко мне или к тебе?

– Ко мне.

Она стала первой подниматься по лестнице, нетерпеливо оглядываясь так, словно опасалась, что Мазур сбежит. Похоже, ей как и Хью, было невтерпеж. Ну, посмотрим...

Тщательно прикрыв дверь, Гвен повернулась к нему, скрестив руки на груди. Она старалась казаться безмятежной, но Мазур все же подметил некоторое волнение.

– Послушай... – сказала она. – Ты, главное, не беспокойся, я тебе не враг... Черт, как бы сформулировать... Вы уже назначили дату?

– Дату – чего? – не моргнув глазом, спросил Мазур.

– Переворота.

На его лице, как давным-давно принято писать в шпионских романах, не дрогнул ни один мускул. Стоя вольно и глядя на нее с беспредельной наивностью, Мазур картинно пожал плечами:

– Какой еще переворот? Ты меня с кем-то перепутала, родная, я мирный морячок, в жизни переворотов не устраивал, понятия не имею, что это за развлечение такое...

– И Майкла Шора тоже не знаешь?

– Был в Гонолулу боцман с таким именем, – сказал Мазур. – Если ты о нем...

– Дик, я тебя умоляю! Можешь ты отнестись ко мне серьезно?

– Что за вопрос, каждую ночь... – сказал Мазур.

– Да хватит тебе! Я прекрасно знаю, кто ты такой и зачем вы сюда приехали. Майк Шор будет свергать президента...

– Фантазия у тебя... Ты сегодня никаких таких порошочков не вынюхивала?

У Гвен был такой вид, словно она прикидывала, чем именно из окружающего интерьера его качественно огреть по башке.

– Я понимаю, – сказала она сердито. – Ты что угодно можешь подозревать... Сам подумай: если бы я представляла какую-нибудь разведку, вряд ли бы вы и дальше разгуливали свободно по этому райскому островку...

Мазур ухмыльнулся:

– А почему бы нам, собственно, и не разгуливать? Есть какие-то улики или свидетельские показания?

– Черт! – сказала она с досадой. – Я не знаю, как вести разговор... Пойми ты, я прекрасно знаю, кто ты такой. Мои шефы давно вычислили Хайнца, он как-никак личность со специфической известностью. Потом нас на тебя вывели...

– Интересно, – сказал Мазур. – «Шефы», «вывели»... Классический жаргон спецслужбы.

Она огрызнулась:

– И вдобавок – классический закон журналистики, болван! Я журналистка, понятно тебе? Телекомпания «Кей-омега-семь», Массачусетс... Ясно?

А ведь это кое-что объясняет, если не все, подумал Мазур. Непрофессиональную слежку, допотопный по меркам опытных шпионов микрофон...

У него просто не было времени вести изощренные психологические игры – нужно было срочно поговорить с Лавриком касаемо последних новостей от унылого полицая. Да и не был он мастером изощренных психологических игр. Пусть Лаврик старается, это его епархия...

Зловеще усмехнувшись, Мазур в развалочку подошел к ней, не торопясь, взял большим и средним пальцами за нежную шейку, пониже подбородка. Сказал без улыбки:

– Вообще-то я с интересом твои фантазии слушаю... А тебе не приходило в голову, что, окажись все правдой, шустрая девочка вроде тебя... – он помедлил, вспомнил Мистера Никто, – может отправиться в плаванье в бетонных ластах?

– Но это же не по правилам! – воскликнула она без всякого страха, скорее с нешуточной обидой. – Я не шпионка, я журналистка. Журналистов обычно не приятно трогать...

– Ну да?

– Вот именно! Думаешь, я не помню, сколько интервью давал ваш Майк? Всем нужна реклама, и ему тоже, это известность, а значит, деньги, заказы... Ты что, никогда с этим не сталкивался?

Самое смешное, что нет, сказал себе Мазур. Нас качественно и подробно знакомили с р аб о т о й парней типа Майка: обычная тактика, конкретные примеры, вооружение и тому подобное. Об их отношениях с прессой и речи не шло: мы ведь не разведчики, нас интересует совершенно другое.

Вообще-то краем уха он об этом кое-что слышал – из мирных насквозь гражданских источников. Знаменитый в свое время Конго-Мюллер даже в телепередачах снимался, а Дентор интервью раздавал направо и налево... Пожалуй, в том, что она говорит, есть своя логика. Подыграть нужно, а?

– И что же тебе нужно, прелесть моя? – спросил он, убрав пальцы с нежной шейки.

– Сведи меня с Майком. Время, я думаю, еще есть. Боже упаси, я вовсе не собираюсь лезть в ваши секреты! Я просто хочу оказаться в нужное время в нужном месте, чтобы стать там единственным репортером. И чтобы наша кинокамера была единственной.

– Ага, – сказал Мазур. – Кое-что проясняется. Значит, этот хмырь, что висел у меня на хвосте крайне неумело...

– Мой оператор.

– И микрофон ты мне подсунула?

– Ты его нашел? – искренне удивилась Гвен.

– Есть некоторый опыт... – скромно усмехнулся Мазур.

Из чистой деликатности Мазур не стал уточнять, по каким побуждениям она его затащила в постель – это и так лежало на поверхности: мол, мы ж теперь не чужие, милый... Бабы везде одинаковы, порожденье крокодилов, как выражался четыреста лет назад бессмертный бард...